Одному из величайших драматургов и поэтов мира была посвящена очередная встреча Клуба любителей классики, состоявшаяся в Центральной библиотеке.
Наверное, если собрать воедино все труды, статьи и исследования, написанные за 400 лет о жизни и творческом наследии Уильяма Шекспира, то получится неоглядная бумажная бездна, в которой легко утонуть.
А перед Ольгой Слободской, руководителем клуба, стояла сложнейшая задача – уместить рассказ о писателе в один час… И она отлично справилась с этой проблемой, подготовив увлекательный очерк, в котором нашлось места и краткому изложению шекспировской биографии, и интригующему обзору гипотез об истинном авторстве гениальных пьес, и беседе о некоторых знаменитых экранизациях. Не пытаясь углубляться в литературоведческие глубины, Ольга смогла обозначить несколькими яркими штрихами наиболее существенные моменты, связанные с трагедией Принца Датского и сонетами о «смуглой возлюбленной», с литературным и театральным бытом шекспировской эпохи.
Разговор о стратфордском гении превратился в череду удивительных вопросов, на которые до сих пор нет однозначных ответов. И действительно, каким образом почти неграмотный сын перчаточника, промышлявший забоем скота и браконьерством, сумел в короткое время взлететь на вершину писательского олимпа? Мог ли он создать все эти поразительные комедии и трагедии, исторические хроники и сотни виртуозных поэтических строк, предполагавшие мощный талант, высочайшую учёность, энциклопедические познания и, кроме того, осведомлённость «изнутри» о жизни аристократии и королевского двора? Ведь после смерти Шекспира не осталось практически ни одной вещи, которая бы сохранила его почерк и могла бы засвидетельствовать его реальное существование как практикующего сочинителя: ни дневников, ни писем, ни черновиков его произведений… Только несколько подписей на деловых бумагах… Вот почему историки и критики выдвигали – и продолжают выдвигать и убедительно отстаивать – версии о том, что человек по имени Уильям Шекспир не имел никакого отношения к великим творениям, что был он всего лишь подставным лицом и посредником, скромным актёром на шестнадцатых ролях. А среди вероятных авторов пьес и сонетов называют двух современников Шекспира – Эдуарда де Вера, графа Оксфордского, фаворита английской королевы, и графа Роджера Рэтленда, блистательного аристократа, оставившего нам в память о себе и о своей юной жене Елизавете историю странной, платонической и жертвенной любви…
И всё же, кто бы ни был автором шекспировских текстов, он смог обессмертить себя, «легко и беспечально отстранив», по словам Владимира Набокова, лавровый венок и «скрыв навек чудовищный свой гений под маской…». На протяжении веков люди с восхищением читают (или смотрят в театральной и киноинтерпретации) «Гамлета», «Отелло», «Ромео и Джульетту» и «Короля Лира», и вновь и вновь испытывают те же чувства, которые в своё время выразил Пушкин: «До чего изумителен Шекспир! Не могу прийти в себя. У меня кружится голова после чтения Шекспира. Я как будто смотрю в бездну».
О том, как чудесно шекспировские произведения вскружили голову юному курсанту морского училища и перевернули его мировоззрение, о Гамлете и о совершенно «шекспировской», средневековой атмосфере на месте изрытых археологами древних крымских городов вспоминал на вечере гость из посёлка Новоозёрное – Сергей Ткаченко, военный моряк, краевед, член Союза журналистов Украины. Он захватил с собой в библиотеку настоящую шпагу (правда, спортивную, а не боевую), которую привёз когда-то из Владивостока, – натуральный клинок, самодельная гарда и рукоять, кожаные ножны. Вместе с длинным гусиным пером, тяжёлым томом Шекспира 1902-го года издания и высокой и узкой склянкой для целебного зелья (или для яда!) благородное оружие послужило созданию своеобразной мини-инсталляции и привнесло исторический колорит в этот удивительный ноябрьский вечер.
